В старом советском фильме «Республика ШКИД» звучит отчаянно-грустная песенка беспризорника: «Ах, зачем я на свет появился, ах, зачем меня мать родила?». Этот важный вопрос задавали себе и другим не только уличные мальчишки, но и вполне почтенные и состоявшиеся люди. Незадолго до смерти 93-летний создатель стрелкового оружия генерал Михаил Калашников писал Патриарху Кириллу: «Моя душевная боль нестерпима, один и тот же неразрешимый вопрос: коль мой автомат лишал людей жизни, стало быть, и я, Михайло Калашников, девяноста три года от роду, сын крестьянки, христианин и православный по вере своей, повинен в смерти людей, пусть даже врага? Чем больше я живу, тем чаще этот вопрос сверлит мой мозг»… Боль души причиняла несоизмеримо больше страданий знаменитому оружейнику, нежели все телесные немощи, пришедшие с возрастом. Душа мучилась сомнениями, добрым ли целям она служила в преходящем мире.
К сожалению, многие живут, как им нравится, а не как следовало бы. Они предпочитают не связывать себя никакими моральными устоями. По своему произволу определяют: врать или не врать, красть или не красть, любить или изменять, верить или не верить. Люди сами избирают, чему посвятить единственную жизнь – науке или искусству, семье или монастырской жизни, политике или спорту, торговле или строительству.
Жизнь человечества, неподотчетная воле Божьей, напоминает оркестр, где каждый музыкант, не слушаясь дирижера, играет собственную мелодию. И пусть от такой какофонии болит голова, зато «я самостоятелен и играю лучше всех».
Не так было у Иисуса Христа. Он твердо знал, для чего живет на этом свете. Его цели не были придуманы Им Самим или кем-нибудь еще, а исходили от Бога. В этом самое серьезное отличие Его жизни от жизней людей.
В одной притче рассказывается, как некий ученик задумал испытать мудрость своего учителя. Он поймал бабочку, спрятал между ладонями и спросил: «Какая у меня бабочка в руках — живая или мертвая?». Его умысел был таков: если учитель скажет: «Бабочка живая!», он сдавит ее в сомкнутых ладонях, а если скажет: «Мертвая!», он выпустит ее. Но провести старого учителя не удалось: «Всё в твоих руках!», — молвил он.
